– Валерий Иванович, какие потери у Вас вызывают наибольшее сожаление?

– Кто бы и что бы ни говорил, но две взаимосвязанные и в дальнейшем наиболее пагубно сказавшиеся на истории нашей страны потери – это развал Советского Союза и запрет Коммунистической партии. Все последующие – производные этих двух потерь. Мы потеряли дружбу народов, мы потеряли сложившееся к тому времени и достаточно рациональное разделение труда, разорвали экономические связи.

Это хорошо видно на примере нашего Красноярска: на красноярский комбайн мы устанавливали двигатель Харьковского моторостроительного завода. Коленчатый вал для этого мотора ковали на Урале. Гидравлику делали в Кировограде. Электронику поставляла Киргизия. Самолёты Ил-76 собирали на Ташкентском авиационном заводе, но на него работала вся страна. Все рухнуло, когда начался «парад суверенитетов» и заработала формула господина Ельцина «берите самостоятельности сколько хотите». Разрушение экономики привело к полному обнищанию СССР. Страна отвернулась от своих традиционных партнёров по экономике, утратила статус на международной арене.

– Валерий Иванович, наверное, есть смысл напомнить, что наш край потерял в такой отрасли, как сельское хозяйство, и как это стало возможным?

– Если говорить о сельском хозяйстве, то картина такая. В этой отрасли было занято около 150 тысяч человек. В крае было без малого 500 колхозов и совхозов. Работали районные объединения Сельхозтехники, Сельхозхимии, мелиоративные ведомства. Действовал гигантский строительный комплекс – несколько десятков передвижных механизированных колонн, несколько строительных трестов, пять проектных институтов. Весь этот комплекс давал возможность не вообще производить мясо и молоко. Он влиял на социальную жизнь на селе. Мы строили в сельской местности школы и больницы, детские сады и клубы. Строились дороги и линии электропередач. Строили водопроводы, развивали мелиоративное строительство. Я уж не говорю о том, как много внимания уделялось строительству жилья. Село было на подъеме. И на этом фоне – 3,5 миллиона тонн зерна в год, более 1 миллиона тонн молока, свыше миллиарда штук яиц, около 350 тысяч тонн мяса, более 330 тысяч тонн овощей, около 1,5 миллиона тонн картофеля. Такие объемы производства не только обеспечивали продовольственную безопасность нашего края, но и позволяли поставлять продукцию на Дальний Восток, в Якутию, на Сахалин, в Иркутскую область и регионы Центральной России.

– Недавно объявили о сложной ситуации в «Сибирской губернии». Как это можно прокомментировать?

– Это звенья одной беды: то «Сибирская губерния», то Сибтяжмаш, то «Сибирское волокно». Такая же участь у сотен других предприятий разных отраслей экономики. Что тут можно сказать? Главным лозунгом творцов буржуазной революции 1991 – 1993 годов, стыдливо называемой перестройкой, было разрушение единого экономического пространства и единой государственной собственности, и создание класса так называемых эффективных собственников. На практике оказалось, что эффективными они могут быть лишь в нефтяной и газовой промышленности, цветной металлургии. А это – отрасли, созданные при Советской власти и теперь работающие на внешний рынок. Все, кто внутри, получили практически бесплатно от Советского государства производственные фонды, в том числе – «Сибирскую губернию». Впрочем, никакая это не «губерния». Это птицефабрики, построенные в годы Советской власти. Между прочим, наш трест «Птицепром», как и трест «Свинопром», были одними из лучших в Советском Союзе: по технической оснащенности, по современной технологии, по селекционно-племенной работе, по социально-культурным условиям. Поэтому те, кто увидел в этой сфере лакомый кусок, воспользовались им в полную меру. А вот развить производство, модернизировать его, поддерживать и наращивать – им оказалось не по силам. Итог деятельности «эффективных менеджеров» – крах. Крах «Сибирской губернии», телевизорного завода, химкомбината «Енисей», «Химволокна», шелкового и хлопчатобумажного комбинатов, шинного завода, РТИ, сотни других предприятий.

Для нынешнего поколения красноярцев «Квант» – название крупного торгового центра. Но в советское время был другой «Квант», на котором выпускались фотоматериалы. Пленка для спутникового фотографирования имела высочайшее разрешение и использовалась для оборонных целей.

Можно было гордиться продукцией других предприятий Красноярска и края. Теперь всё – в прошлом. Это, к сожалению, закономерное явление, потому что тот, кто разрушал, не намеревался что-то создавать. Не случайно Антикризисная программа КПРФ предусматривает национализацию базовых отраслей экономики. Не может частный бизнес в том виде, какой он существует в России, и при том государстве, которое есть, обеспечить эффективную работу экономики.
Ничего не мешало птицефабрикам, которые объединились под знаменем «Сибирской губернии», и дальше работать, наращивать производственные мощности, успешно работать на рынке.
Но этот потенциал попал не в те руки и не в то время.

– На чем же тогда держится экономика края?

– Прежде всего – на цветной металлургии. На норильском никеле, красноярском алюминии, продукции Красноярского завода цветных металлов. Они к тому же– крупные потребители энергоресурсов, значит, должны работать энергосистема и все, что ее поддерживает. Все остальное – уже как бы и не нужно. Вот отсюда и лозунг: «Зачем нам сельское хозяйство? Всё закупим за рубежом и завезём!». Этот лозунг пропагандировался сразу после антисоветского переворота в августе 1991 года, и как бы от него ни открещивались нынешние правители, он продолжает успешно реализовываться и теперь.

– Но мы ведь мизер имеем от этой успешно работающей экономики. Взять тот же Красноярский алюминиевый завод, который уводит налоги…

– Здесь тоже нет ничего случайного. Нет ничего от злодейства рабочих и служащих предприятия. Создана система – создана теми, на кого работает нынешнее государство и его правящая партия. Система, при которой можно на законных основаниях уклоняться от формирования местного бюджета, развития территории, уклоняться от социальной ответственности за хозяйствование на этой территории. Создана хитрая цепочка посредников – теми же, кто является собственниками базовых предприятий. И когда вагон глинозёма покидает территорию глинозёмного комбината, направляясь на Красноярский алюминиевый завод, он стоит, условно говоря, 100 % цены. А приходит вагон сюда, на алюминиевый завод, собственником этого вагона становится человек, который и в России не живет. Завод работает на так называемом процессинге. И сколько бы ни стоила тонна алюминия, завод получает строго фиксированную сумму. С этой суммы он отчисляет те небольшие налоги, платит мизерную зарплату, которую получает персонал. Вот такова система, которую создали господа из правящей партии. То же самое происходит с ценами на бензин, с тарифами на услуги ЖКХ, на пользование электричеством.

Создана система угнетения трудящихся нашей страны. И этого нельзя не видеть и не замечать. Бороться путём перекрытия автодороги к алюминиевому заводу или, скажем, электростанции бессмысленно. Люди, которые работают на этих предприятиях, от монополизма предприятий не имеют ничего.

– У нас частенько повторяется одна и та же ситуация: в аккурат перед посевной повышаются цены на горюче-смазочные материалы… Как это может отразиться на работе села?

– Безусловно, отразится: граждане нашей страны уже осенью нынешнего года будут покупать продукты питания по ценам более высоким, чем они есть сейчас. Никаких сомнений: рукотворный бензиновый кризис сделал свое дело. Если правительство пойдет на то, чтобы закупить за рубежом и вбросить на рынок более дешевое сельскохозяйственное сырьё, то это приведет только к дальнейшему разрушению остающихся на плаву хозяйств.

Повышение тарифов на топливо и электроэнергию приведет к росту цен и – соответственно – к снижению жизненного уровня.

***

Я думаю, мы продолжим разговор на тему «20 лет без СССР». У меня сохранились документы времен наших Красноярских десятилеток. Вот постановление № 1119 о комплексном развитии производительных сил Красноярского края в 1980 – 1990 годах. Но в этих папках – не только киловатт/часы, тонны и кубометры. Здесь все расписано: сколько больниц, сколько школ построить, сколько километров дорог проложить, сколько и где линий водопровода провести. Указано, кто это должен выполнить, кто – финансировать. Причем все это было выполнено, потому что это было в советское время. Так мы строили советскую страну.