Поле русской чести

В трагические дни октября 1993 года красноярец Олег Емельянко был в Москве, в числе защитников Белого дома. Сегодня Олег Емельяненко, секретарь первичного отделения № 9 Центрального райкома КПРФ – наш собеседник.

– Прошло 17 лет. Это много, целая жизнь. Некоторые детали стерлись из памяти. Никогда не вытравится одно: смерть участников тех драматических событий. На моих глазах погибали люди, прошитые очередями из БТРов, от пуль снайперов. Это была не война. Это был октябрь 1993 года. Я был там в числе 28 красноярцев из сводного отряда РНЕ. Мы охраняли подвалы и подъезды здания Верховного Совета РСФСР, были и на баррикадах, которые были возведены по периметру Белого дома.

То, что произошло в эти дни 17 лет назад, можно назвать народным восстанием против антинародного режима Ельцина. Мы поддерживали Верховный Совет – законно избранную власть, хотя понимали, что он допускает много ошибок. Главная из них – по существу серьезных планов и намерений отстранить Ельцина от власти не было. Плыли по течению, хотя волна недовольства покатилась по всей стране. Продолжался развал советской экономики, народ в полной мере ощутил все «прелести» инфляции, приватизации.

Все было сделано непоследовательно. Отряд пошел штурмовать телестудию в Останкино, там многих перестреляли, все закончилось неудачей. Хотя для того, чтобы выйти в эфир, и обратиться к народу, надо было взять студию на Шаболовке, которую никто не охранял.

К сожалению, Александр Руцкой не смог организовать победные действия.

– Как сегодня вспоминаются первые выстрелы по Белому дому? Вряд ли кто думал, что до этого дойдет?

– Мы ехали в Москву, уверенные, что принесем пользу. Накануне была опубликована статья «Поле русской чести». Мы никак не думали, что Ельцин отдаст приказ открыть огонь: средь бела дня, в центре столицы. Все видели, что Ельцин ведет страну в пропасть, но все же была надежда, что перемены будут достигнуты демократическим путем.

Не получилось. Россия и сегодня продолжает агонизировать.

Первые выстрелы прогремели 3 октября, когда народ прорвал оцепление баррикад. Сначала стреляли снайперы с окрестных высотных зданий. Потом начался обстрел из танков и БТРов. Стреляли по спящим людям, тем, кто находился на баррикадах, грелся у костров.

Нам был дан приказ срочно взять под охрану 8-й и 20-й подъезды, хотя на 200 человек у нас было всего 20 автоматов.

Мы помогали перевязывать и эвакуировать раненых, следили, чтобы не возникало паники.

Танки стреляли по верхним этажам, начался пожар. Люди, оставшиеся наверху оказались отрезанными огнем. Многие погибли не от пуль, а от удушья.

Власти с первых дней стремились приуменьшить число погибших. Да и сейчас это делают. Говорят о 170 человеках. Но жертв было в разы больше, чем по официальным данным. Только на моих глазах погибло человек 30. На баррикадах было около тысячи защитников. По ним был открыт шквальный огонь. Нетрудно понять, какими были жертвы.

С высотных зданий стреляли не только по тем, кто находился у Белого дома. Ради забавы снайперы стреляли просто по случайным прохожим. Такое происходило в «демократической» России. Среди снайперов были иностранцы. В гостинице «Мир» арестовали четырех рослых американцев. Говорят, по защитникам Белого дома стреляли и люди из Бейтара.

Делалось все, чтобы посеять ужас и панику, чтобы сломить волю к сопротивлению и любыми путями сохранить правящий режим.

Надо сказать, далеко не все москвичи поддержали Ельцина. В оцеплении стояли простые русские парни с рязанскими лицами. Меня обыскали и нашли знак РНЕ, хотя накануне мы сожгли все паспорта. По идее, меня были должны  расстрелять на месте. Но милиционер ударил меня палкой по спине и передал другому.

Но были и другие – те, кто сидел в танках и стрелял. Это просто подонки, другого слова не нахожу. Они продались за звания, за подачки. Есть сведения, что все те, кто обстреливал Белый дом, погибли в 1995 году в Чечне. И в Москве, и на Кавказе они стреляли за деньги.

Октябрь 1993 года – это оценка правлению Ельцина и пути, на который вступила Россия, и по которому она продолжает идти.

Это была отчаянная попытка что-то изменить. К сожалению, жизнь и сегодня не становится лучше день ото дня.