 Почти все мы пребываем в опасном заблуждении по поводу инноваций. Дело в том, что их нет. Точнее, инновационные процессы, безусловно, идут, но масштаб их просто неприличен. Так, согласно данным, полученным при составлении рейтинга «Эксперта», объем финансирования НИОКР большинством крупнейших компаний значительно уступает ассигнованиям на корпоративные вечеринки. И говорить о движении по инновационному пути как минимум наивно.Более того, нет особых предпосылок к массовым инновациям. Во-первых, на инновации нет спроса. Особенно на масштабные. Риски внедрения велики, срок окупаемости тоже, стимулов со стороны государства практически никаких. Да простят меня в «Газпроме», но если там кто-то озабочен инновациями, то это можно сравнивать только с миссионерством. Зачем, если можно просто повысить цены? Или в крайнем случае закупить готовые новинки за рубежом, что проще, дешевле и надежнее. Во-вторых, не густо и с предложением. Значительная часть производств и лабораторий безнадежно устарела и не способна выдавать современные образцы техники. Но главное — кадры, утеряны многие инженерные школы, на создание которых были потрачены десятилетия. Мне довелось закончить МАИ в начале 80−х, и нас тогда именовали «отрыжкой Хрущева». Дело в том, что за два десятилетия до этого одиозный генсек сделал ставку на баллистические ракеты и сгоряча упразднил несколько военных авиационных училищ. Ошибку вскоре исправили, однако почти всему нашему выпуску пришлось вместо занятий проектированием отправиться авиационными техниками в армию — за двадцать лет при застойном-то щедром финансировании закрыть кадровую брешь так и не удалось. Наконец, в-третьих, не отработаны механизмы сопряжения инновационного спроса и предложения. Даже имеющиеся робкие ростки с огромным трудом находят друг друга.
Уникальнейший шанс инновационного прорыва дало перевооружение электроэнергетиков. Многомиллиардные заказы (вот он, долгожданный спрос) могли сынициировать просто феерический взлет энергомашиностроения. И… ничего не получилось. Точнее, получилось, но не у нас. В России же пока оживилась лишь кабельная промышленность. На большее не хватило ни кадров, ни мощностей, ни разработок. Таких примеров за последние годы можно привести изрядно.
Напрашивается вопрос: а как же с опережающим ростом обрабатывающих отраслей? В «Эксперт-400» он проявился в основном в автомобилестроении, ВПК и пищевой промышленности. Однако в первом случае пока следует говорить не столько о машиностроении, сколько о своеобразном виде оптовой торговли (локализация большинством производителей под разными предлогами тормозится). Что касается инновационного потенциала ВПК, то он огромен, но наработки 70–80−х постепенно истощаются, а поток новых этой убыли явно не восполняет. С пищевкой, правда, все относительно благополучно, спасибо нашим необъятным просторам и транспортным издержкам.
Иными словами, ни денежная политика (даже если Минфин вдруг инициирует принятие комплекса налоговых льгот инноваторам, это не изменит ситуацию качественно), ни осознание правильности инновационного сценария развития результата не гарантируют. И даже кризис может не дать заметного эффекта обновления. Законы рынка работают слишком медленно, нужны более действенные меры.
На недавнем круглом столе в «Эксперте» (см. «Фокусировка перспективы» в № 37) прозвучал тезис о принуждении к инновациям. Пока признаков этого принуждения не видно. А ведь история просто пресыщена примерами. Конечно, воспоминания о сталинских «шарашках», обеспечивших передовые разработки 40–60−х, морозят кровь. Но есть и куда более либеральный опыт. Когда в 80−х мировой рынок оказался затоварен устаревающими самолетами, об авиаконструкторах позаботились и быстро подняли тему авиационных шумов. Под новые требования (вдруг вспомнили о здоровье немногочисленных жителей приаэродромных территорий) за два десятилетия практически обновили весь авиационный парк. Ничуть не менее эффективны многочисленные экологические инициативы, заставляющие пересматривать технологии и производства, и управления.
Почему бы и нам не озаботиться, например, ресурсосбережением, а заодно комфортом наших сограждан, и не ввести обязательную норму на теплопроводность эксплуатируемого жилья (в общем-то и выдумывать ничего не придется, во многих странах это уже сделали). Не очень сложно, зато эффект — целый кластер в области строительных материалов и услуг, по нашим оценкам — сотни миллиардов рублей в год! Только при этом не забыть бы параллельно вложиться (придется, видимо, и из госсредств) в разработку технологий, кадры, а то этот кластер, как и в энергомашиностроении, выстроится где-то за рубежом.
Можно и более масштабно. Обновить транспортную сеть (об этом, впрочем, уже принято решение) и под это обновить дорожные технологии, а заодно и парк транспортных средств (долой коптящие раритеты). Или ввести новые экологические стандарты добычи полезных ископаемых, нормы комфорта жилья, обязать иностранные корпорации развертывание производства в России сопровождать созданием центров R&D… Таких инициатив пока почти нет.
|
Публикации 
